Ведь по умолчанию картина красного террора, изображаемая с перестроечных времён, выглядит фактически зеркальным изображением белого террора в советской массовой культуре: пришли белые и перестреляли, перевешали, перепороли и причастных, и непричастных, и вообще всех, кто под руку попался, но особо, конечно, тех, кто не так смотрел или тем паче открыто сочувствовал красным. С перестройкой знак поменялся и примерно это стало приписываться самим красным. С довеском того, что на представления бывших совграждан о практике политического террора в значительной степени наложилось советских же ещё времён представление о нацистском терроре. При желании тут можно ещё углядеть некие отголоски представлений о татаро-монгольском иге. То есть террор в его практическом выражении в нашем представлении — это по сути методически осуществляемые погромы и поголовная резня.
Что вообще напрягает граждан в самой теме террора? Если посмотреть внимательно, то не сам он как таковой — большинство людей совершенно спокойно допускает насилие при определённых условиях. Зачастую даже не задумываясь об этом. Скажем, мало кто осознаёт, что банальная полиция, тюрьмы и вся эта система вообще — это система именно террора, поскольку в её основе лежит запугивание наказанием за совершение тех или иных действий. Граждан напрягает необоснованное насилие. Одно дело когда некий Пупкин огребает за конкретное совершённое деяние и совершенно иное, когда просто потому что попался под руку или потому что просто обладает некими формальными признаками — формой носа, цветом кожи, религиозной принадлежностью или профессией и его прессуют именно на этих основаниях.
И когда речь заходит о красном терроре, то тема причинности как-то опускается, в лучшем случае подразумевается примитив вроде того что «красные хотели убить всех буржуев». Причём зачастую этот примитив даже не озвучивается вербально, а как бы подразумевается сам собой, как общее всем известное место, не нуждающееся в уточнениях и комментариях. И получается совершенно иррациональная и абсурдная картина того, что те красные хватали кого ни попадя и казнили без повода, а точнее на основании только формальной принадлежности к «бывшим».
Одной из наиболее любимых и муссируеых тем является, наверное, взятие заложников. Однако при этом редко поясняется — а собственно кого и по какому принципу брали? До некоторой степени это прояснено в отношении офицеров, служивших в Красной Армии — дескать, чтобы к белым не убёгли и не делали чего против, то брались в заложники члены семей в каких-то случаях. Но в общем, если брать некое среднеобывательское представление, транслируемое и поддерживаемое СМИ, то этот момент в нём никак толком не отражается, общее место — «красные брали заложников», а на этом фраза обрывается и выходит, что вроде бы брали вообще всех клссово чуждых, дабы с той стороны побоялись что-то против красных делать, иначе заложников уконтропупят. Но, если подумать: ведь для красного все эти беляки — за буржуинство, а буржуинство — шкурничество по определению, а значит какое им, шкурам, дело до того что там с кем-то кто-то сотворит, абы их самих не трогали? Какое им дело до чьего чужого папаши или там бабушки? Это как раз белые или позже нацисты могли давить на солидарность населения с партизанами, подпольщиками и т.д. и тогда угроза даже чужим людям была вполне действенна и взятие в заложники просто населения выступало серьёзным фактором. Но рассчитывать на классовую солидарность буржуинов — нонсенс. Скорее белых это ещё больше разозлило бы, но врядли остановило. Значит, нужно предположить, что если брали — то по более предметным поводам и основаниям, конкретных людей с конкретными связями и с определёнными целями, а не вообще потому что «буржуй».
Насколько можно понять, тема причин волнует в основном левых исследователей и комментаторов, но и они, когда в очередной раз показывают, доказывают, разоблачают мифическую статистику и приводят научно обоснованные данные, за этой текучкой забывают вот тот самый вопрос о превентивности и всеобщности мер: считалось ли красными допустимым и практически осуществлялся ли террор, в первую очередь смертные казни, не за совершённые деяния, а по неким формальным признакам — принадлежности к социальному слою, прфессии, имущественному цензу и т.п., короче «потому что на буржуйскую морду похож»? Если да — были ли это частные эксцессы или это целенаправленная политика, принципиальный революционный подход, проистекащий из основополагающих положений доктрины? Это то что нужно и важно озвучивать, а не просто ставить одну цифирь против другой.