sola_menta)Отзывы на книгу полярны, кто-то безмерно восхищается, кто-то столь же безмерно возмущается. После прочтения, энергично, радостно и с песней, прямо в стиле этих прекрасных людей из будущего, примыкаю к клану восхищенных.
Дальше будет поток сознания, спор с голосами в чужих головах и просто размышлизмы о плюсах и минусах книги. Минусы таки есть, да; восторг восторгом, но некоторые моменты вызывали некоторое недопонимание.
Начну, наверное, с непонимания... Автор пишет о поистине титаническом преобразовании рельефа и климата Земли... Я думаю, что шестьдесят лет назад к покорению природы человеком в виде поворотов рек, выравнивания горных цепей, растапливания полярных шапок и т.д. и т.п. относились с гораздо большим энтузиазмом, а негативные последствия подобных действий, скорее всего, труднее было оценить в полной мере. Наверняка и на сегодняшнем уровне развития это либо очень трудно, либо пока еще невозможно. Тот же самый подъем уровня воды на семь метров - это даже представить страшно. Это огромные, закрытые водой площади суши, которой и так-то не сильно много, это исчезновение безумного количества видов растений и животных, это изменение пищевых цепей и ломка устоявшихся процессов, это изменение океанских течений и атмосферных потоков, да очень много всего, вытащи один компонент - и посыпется все друг за другом как карточный домик... Смелость и полет мысли завораживают, но в этом уравнении так много действующих и взаимосвязанных частей, что апокалиптический сценарий намного более вероятен, чем оптимистичный.
Еще одно непонимание - автор упоминает о том, что "прекратилось совсем писание как музыка слов, [...], исчезло искусное жонглирование словами, так называемое остроумие". Вместе с тем Ефремов подчеркивает, что в Эру Великого Кольца искусство находится на небывалом уровне расцвета. Музыка звучит везде - музыкальными аккордами привлекают внимание перед тем как начать концентрацию энергии для передачи по Кольцу, тревожной музыкой звучит предупреждение об изменении работы двигателей звездолета, совпадение мелодии и тональности служит индикацией правильного совмещения частей спутника... Танцы - танцуют все! В буквальном смысле все, ведь каждый человек заканчивает, как минимум, низшую школу танцев, а есть еще и высшая. И вдруг - умерла поэзия? Как-то тут меня неверие взяло. Более того, в книге есть упоминание о том, что Чара Нанди играет на гитаре и поет, а Веда Конг выступает с песней на Празднике Пламенных Чаш... Откуда-то же должны были взяться стихи для этих песен, они же, в конце концов, не уравнения биполярной математики выпевают... И что, интересно, Ефремов имеет против остроумия? Против сарказма, высмеивания, насмешек - понимаю, но остроумие? Плохо, наверное, жить в обществе, не понимающем юмора и хороших шуток, скукотища, однако...
И еще один момент, очень субъективный, но который хочется отметить - язык. Он основателен и степенен, и от этого тяжеловат. Видимо, я уже настолько привыкла читать современную легкую прозу, что такой язык уже требует определенных усилий при чтении.
В остальном же, я в романе увидела только плюсы. Несколько сюжетных линий - 37я звездная и ее борьба за возвращение, безумный опыт Мвена Маса, поиски себя Дара Ветра...
Читала в интернете критику в стиле - это не люди, это роботы, как ужасно было бы жить в таком обществе... Ну не знаю. Как по мне, прекрасное общество. Во-первых, общая открытость и доброжелательность людей, нормальное базовое доверие миру, взаимоотношения, основанные на взаимном уважении, что плохо то? И нет, эти люди не роботы. То, что среди них нет гадов и подлецов не означает, что они все одинаково прекрасные и благодушные растениеобразные зомбики. Чара Нанди порывиста, эмоциональна и ей тесно в более рациональном мире. И герои романа говорят о том, что человечество в своем развитии выбрало путь разума, но, возможно, оно сильно недооценило важность и влияние мира чувств и эмоций. Мвен Мас, даже понимая, что поступает неправильно, поддается своему желанию провести опыт. Низа Крит страстно пытается понять, но никак не может принять две возможности взаимодействия с детьми - либо после года отдать ребенка в школу и только видеться с ним, либо уехать на "остров матерей" и самой заниматься воспитанием ребенка. Нет, все-таки не все так ровно, безэмоционально и безоблачно в этом мире как видится тем, кто считает это миром роботов...
А еще страшно нравится идея того, что человек может за свою жизнь поменять пять-шесть профессий, и побыть как рядовым механиком, или биологом, или машинистом Спиральной дороги, так и стать человеком искусства, или войти в какой-нибудь из Советов Земли. Очень велик контраст с нашей действительностью, когда человека, меняющего работу чаще чем раз в двадцать лет могут и летуном обозвать. Ибо слишком еще сильна в нас традиция - пришел на завод подмастерьем и ушел оттуда через сорок пять лет главным инженером... И статус, черти бы его драли, статус... Как так, быть заведующим внешних станций и тут, бац, и на рудники... Немыслимо, невероятно. А эти странные люди уважают друг друга просто по факту того, что они люди, а не потому что заведующий или сидит в совете. И еще понравилось как легко люди ефремовского будущего меняют место жительства - снова большой контраст с принятым в знакомых мне кругах домоседством, когда переехать с одного микрорайона в другой уже практически непосильная задача.
Интересна система распределения ресурсов - человек получает нужное просто заявив о том, что ему это нужно. И эта легкость порождает абсолютно спокойное отношение к собственности - не перед кем понтоваться и выделываться очередным самым новым гаджетом, шубкой или личным самолетом. Потому и не берут люди ненужного, не подгребают под себя по принципу "на всякий случай" или "для соответствия статусу"... Приятная передышка от мира потребления и бесконечного информационного потока, пытающегося убедить лоха в том, что он лох, потому что у него телефон предыдущей модели.
Ну и технический прогресс - тут снимаю шляпу перед Ефремовым. В пятидесятых годах так спокойно и легко предсказать что-то очень похожее на сегодняшний интернет, системы хранения и передачи информации, видеозвонки, транспорт...
В общем, я под большим впечатлением и очень рада тому, что этот томик оказался в куче словарей и справочников, и что выгребла я его оттуда потому что пришло задание прочитать бумажную книгу :)
Выскажусь по поводу возникших у читательницы сомнений, тем более что эти моменты у многих вызывают вопросы.
По поводу изменений климата и преобразования природы: часто это списывают на общий оптимизм того времени и неразвитость науки в этом отношении, дескать тогда не могли бы оценить всех последствий, а потому смотрели на проблему несколько поверхностно. Да, но надо вспомнить кто писал: учёный, чья первая публикация в 1925 году была посвящена экологической тематике, тогда, когда слово «экология» было известно только очень узкому кругу специалистов (да и, надо сказать, в самой статье не употребляется), чья тафономия — это торжество системного подхода и уж кто-кто, но Ефремов прекрасно понимал сложность экологических систем. Если это учесть, то напрашивается вывод, что Ефремов полагал человечество и науку будущего способными справиться с такого рода расчётами, чтобы провести необходимые изменения оптимально, с минимальным ущербом и в конечном итоге с улучшением природной среды для всех её обитателей.
Но я бы хотел обратить внимание не на техническую сторону вопроса, а на суть, основную идею. Дело не в том насколько менять глубину мирового океана, как изменять циркуляцию атмосферы, перерезать горные хребты и каким именно образом управлять климатом. Выбор конкретных мер — это вопрос для конкретного места и времени, и, естественно, то что написано в «Туманности» — это набросок, пример, который иллюстрирует идею и необходимую масштабность подхода, но никак не буквальный план.
А идея тут в том, что человечество по мере своего развития оказывается фактором, сравнимым с геологическими силами природы, оказывается невольно, и при том, чем выше его уровень развития, тем сильнее влияние этого фактора на среду, и рано или поздно оно окажется перед необходимостью СОЗНАТЕЛЬНОГО контроля этой среды, принятия человечеством ответственности за неё, потому что природа не имеет механизмов регуляции факторов неприродных, искусственных.
Её так сказать самостоятельная способность к структуризации способна привести только к доразумным, досоциальным формам организации материи, а дальше она бессильна. Дальше она может только пытаться зализывать раны, и как только эта способность превзойдена, отвечает стихийной силой разрушения. Посмотрите на съеденные джунглями покинутые города, посмотрите на тот же Чернобыль — в лучшем случае она на месте былой структуризации может восстановить состояние, близкое к прежнему. Либо, если жизненный ресурс исчерпан, возникает мёртвая пустыня. Ей это безразлично, её-то ведь даже и нет, наша персонализация природы — не более чем языковая конструкция, а сама она — это совокупность безличных и безразличных процессов, которым что жизнь, что смерть — всё едино, космос с лёгкостью принимает и возникновение форм, и полную деформацию. Судить об этом может только человек (человек как разумное существо, не обязательно Земли, сходные проблемы будут у всякого человечества любой планеты), а соответственно и отвечать в конечном итоге за последствия больше некому.
В конечном итоге это означает, что и за эволюцию жизни и Вселенной в целом отвечать тоже разуму. И управление климатом — это один из шажков на этом пути.
Конечно, знание беспредельно и нам будут ещё не раз дадены загадки и не раз уткнёмся в неизвестность, и стопроцентно все шаги просчитать невозможно. Но волков бояться — в лес не ходить. А не ходить невозможно, потому что самотёком ситуация всё равно рано или поздно уткнётся в тот предел, когда бездействие станет хуже любого действия, станет просто невозможным, вопросом жизни или смерти. И тогда всё равно придётся что-то предпринимать. И, как мне думается, тщательно продуманное воздействие — оно будет всё же не так катастрофично по последствиям, как брошенное на самотёк или метания заведомо наугад. Это своего рода перманентная война брони и снаряда. Новое решение — поскольку мы не всеведающие боги — всегда исходит из неидеального знания, что всегда имеет и негативные последствия, с которыми приходится бороться, то что называется решение одних проблем создаёт новые. Однако иначе и невозможно, остановка равносильна смерти. Это вопрос не просто блажи или роскоши, а жизненная необходимость.
Итак, резюмируя: суть изображённых в романе преобразований природы не в конкретных картинах, а в необходимости осознанного создания окружающей среды.
Что касаемо «музыки слов». Почему-то часто думают, что это про поэзию, хотя текст касается скорее прозы. Но вообще это не суть так важно — какой именно жанр или отрасль литературы имелись ввиду. По сути это проблема соотношения формы и содержания, цели и средств. Определённый смысл требует определённых средств своего выражения. А писательство часто вырождается в бездумную игру формой ради самой формы, в игру вычурными украшательствами ради самих этих украшательств. Впрочем, это актуально для любого вида искусства, да и если подумать, и любой деятельности. Особенно это явно в наше время, когда искусством объявляется любое кривляние, вообще без всякого смысла, и даже отрицается необходимость такого смысла. ИАЕ такие игры были чужды.
В то же время, вспомним формулу «красота — целесообразность» из «Лезвия бритвы». Она ведь в сути касается не только биологической целесообразности, но если мы взглянем вокруг, то вообще вещи, чьи функции сообразны назначению, красивы. Скажем, самолёт, корабль, да хоть бы даже и телефон. Но точно так же грамотно выраженная мысль, когда говорящий или пишущий стремится максимально точно выразить требующий передачи смысл и смысл стоит того, чтобы его передали, будет иметь вполне эстетичные и даже «гладкие» формы без особых на то ухищрений, просто в силу адекватно употребляемых языковых средств, логичности и последовательности конструкций. Тут важнее не столько какая-то писательская или ораторская техника, а общий уровень развития говорящего, то, насколько он сам ясно мыслит и понимает излагаемую проблематику.
Остроумие в этом контексте — это ловкость в жонглировани такими украшательствами, когда умение построить фразочку поядрёнее да позабористее является целью, более важной, чем предмет этой фразы.
То есть красота речи как таковая никуда не девается. Исчезает по сути бессмысленность, пустота этой речи.