Заценил наконец «Марсианина». Да, такой я не быстрый, и вкусил, когда уже все забыли. Зато посмотрел качественный рип. Зачем себя мучать экранкой или тем паче тратить дурные деньги в кинотеатре, на то, что скорее всего второй раз в жизни смотреть не станешь?
Впечатления странные. И вот почему.
Сперва решил ознакомиться с литисточником. Читать было лениво, послушал в аудио. В исполнении Игоря Князева из «Театра аБуки». И вот теперь даже не знаю, что больше повлияло на моё впечатление: содержание или исполнение. Не скажу, что полностью воспринял манеру чтеца, но сделано действительно здорово и задорно. На меня пахнуло духом оптимистической робинзонады, чем-то таким светлым и забытым из детства, не побоюсь громкого слова — мечтой. При том что книжка литературно так себе (правда, надо учесть, что это всё-таки перевод). Я бы даже сказал слабенько. Но вот тот лучик оптимизма есть. Тут, видимо, совпало место и время, а вернее рализовалась начавшая проявляться потребность — сейчас, несмотря на весь депрессивный бардак, кажется всё-таки появились ростки какого-то внимания в обществе к темам, выходящими за рамки аппетитного потребления и аутического приумножения объёма кошелька. Поэтому ощущения весьма двойственные. Хочется похвалить — но особо не за что, хочется припечатать каким-нибудь крепким эпитетом вроде «никакой» — но не припечатывается. Слабые вещи-однодневки обычно вызывают раздражение — тут раздражения не было, скорее наоборот. А это явно однодневка, которая если и войдёт в историю, то не столько содержанием и достоинствами, сколько самим фактом своего появления, как знак времени. Ну что же, есть произведения долгоиграющие, а есть которые «сделали мой день» — и ладно, и хорошо. Ну как никто же не ждал откровения смысла жизни от «Утренней почты» или «Будильника», а просто они были частью сегодняшнего выходного хорошего настроения.
На этом фоне фильм пошёл как добавка, бонус. Честно говоря — фильм никакой. Если бы я не ознакомился сперва с первоисточником, то наверное бы вообще ни черта не понял. Скомкано до предела, получилась не робинзонада на грани жизни и смерти, а что-то между реалити-шоу и загородным пикником. При том что определённое напряжение в книге, оформленной в значительной части как дневник главного героя, создаётся как раз размеренностью, последовательностью и неспешностью действий. Надо отметить, что слушая книгу, я прожил вместе с героем его пребывание в марсианской пустыни. Увы, но всё что было хорошего в книге, в кино было утрачено. Вот разве что актёр в главной роли симпатичный, смотреть было приятно. Но и ругать киношку особо тоже не хочется — обычно мы ругаем то что вызвало неудовльствие, раздражение, а и в этом случае его не было. Посмотреть разок на выходной.
Один момент в фильме всё же меня порвал. Малюсенький эпизод, в котором по полу жилого модуля катается как игрушечная машинка реанимированный волей кинематографистов «Соджорнер». В книге ничего такого нет, это чисто киношная находка. Вот это действительно было сильно.
С одной стороны показывает наш истинный размер и величину наших достижений в масштабах Вселенной — мы всё ещё играемся в детские игрушки. Хотя пора бы уже взрослеть.
С другой — весьма тонко иронизирует над нашей склонностью возводить авторитеты на пьедесталы. Мы привыкли относится с неким пиетитом к громким званиям, большим должностям, склонятся перед могуществом и авторитетом крупных организаций (вроде НАСА) и корпораций, названия которых складываются в аббревитуры, пишущиеся большими буквами, а сама деятельность их приобретает некий ореол чудесности и оторванности, отчуждённости от простых смертных. В общем, имеется сакрализация институтов, причём это состояние в 20 веке распространилось помимо государственных или религиозных институтов и на академическую науку. Учёные, особенно высокого ранга, в восприятии обывателя — это нынешние жрецы, служители таинственного культа, которые занимаются совершенно эзотеричной магией, недоступной профанам. И то, многие ли понимают, как работает телефон? Колдунство, как есть колдунство.
Наверняка при запуске того же «Патфайндера» было сказано множество громких и пафосных слов о первопроходчестве, судьбоносности, первенстве и всём таком. А тут — просто машинка. Бибика. Как оно и есть. Ну да, не так чтобы совсем уж простая. Но не магический артефакт, а вполне доступная банальной эрудиции.