Что сказать? Всё как всегда. Не знаешь даже, стоит ли вообще что-то про это писать: есть смысл обсуждать частности, когда главное — смысл — в полнейшем загоне? Вот, пардон дамы, но после всех эти исторических псевдосериалов остаётся только такое сравнение: как будто кто-то фигурно, с тщанием, с вензелями, розочками и сердечками, скульптурно точно и симметрично высрался на кладбище или в музее. Что толку обсуждать филигранность работы, если самая её суть — дерьмо?
С одной стороны, внимание к теме будет всегда, потому что всегда у человека разумного есть потребность уловить связь времён, представить зримо прошлое, ощутить преемственность и личную включённость в исторический процесс, не как абстрактной единицы, но всем существом. И каждый раз надеешься увидеть что-то хотя бы отчасти реализующее эту потребность. Да, занимательность сюжета, действие, динамика имеют значение. Но это всё на самом деле декорация, не это влечёт к подобным картинам, просто попускать слюни на трюки можно и без исторического антуража. И последние лет двадцать пять каждый раз приходится испытывать разочарование, когда в очередной раз оказывается подсунутой обманка. И хуже того, мало того что обманули, так ещё и плюнули в душу.
Ну бред, бред сивой кобылы. К авторам не было бы особых претензий, кроме чисто эстетических, если бы они честно обозначили жанр как «фантастический детектив, альтернативная история» и не заявляли лицемерно о своём уважительном отношении к истории.
Разве что можно отметить движение тренда: от топорных обличений карикатурного сталинизма с дуболомами-энкавэдэшниками к более тонкому подходу, появлению положительного образа сотрудников госбезопасности (подозреваю, киношники старательно в этом колеблются с «линией партии»), и вообще более вегетарианскому в этом смысле изображению того периода. Хотя и весьма относительно. Основной набор мифологем не подвергается существенной ревизии — вроде беспросветной серости и грязности той жизни, подкожной какой-то и априорной людоедскости режима, преувеличенной религиозности, внезапно прорезающейся к месту и не месту у персонажей и т.п. вещи, а изображение быта смахивает даже не на гротеск, а на мазню Отто Дикса или Томаса Бентона.
Последний момент, кажется, публикой вообще не рефлексируется, но очевидно действует на подсознание, «давит на мозги». Остаётся только удивляться этому чудному сплаву работы режиссёров, бутафоров, гримёров, костюмеров и прочих реквизиторов, ухитряющихся из заурядных деталей давней повседневности создать отвратительнейшую то ли пародию на реальность, то ли просто порнографию. Если вспомнить фильмы тех лет или позднейшие советские ретро-картины, то люди в них выглядят естественно, а не расхристанными босяками, несмотря на послевоенную бедность, в то время как, скажем, мешковатые по той моде мужские костюмы в современном изображении всегда сидят как-то сикось-накось, а персонажи в них выглядят особенно нелепо и затрапезно. В основном это касается отрицательных персонажей, но даже в этом перебор. Если в классике жанра — «Месте встречи», коей судьба уготовила роль быть шаблоном для всех бездарных эпигонов, без конца обсасывающих заложенные там ходы — в кадре всегда лица, даже если это бандиты. Здесь же мы видим хари. Бандиты ли это на «малине», или случайные посетители пивной. Если это какой-нибудь «ответственный работник» — он будет скорее похож то ли на манекен, то ли куклу для музея мадам Тюссо. Все характерные детали тогдашних фасонов и мод будут гипертрофированно подчёркнуты до полной неестественности.
На этом фоне практически нет смысла обсуждать высосанный из пальца сюжет, который, насколько можно понять, кроме первых серий, выдумывался чуть ли не по ходу съёмок и вполне традиционно для такого рода смотрива доставляет нелепостями и просто-таки арсеналами полувыстреливших ружей на стенах. Как и теряет смысл говорить об обаянии Миллера или игре Гармаша, сыгравших противостоящих друг другу главных героев фильма. Всё это вторично по отношению к задающей тон помоечноcти подобных произведений.
Отто Дикс. Портрет Франца Радзивилла
Отто Дикс. Мать с ребёнком
Отто Дикс. Мальчик из рабочего класса
Отто Дикс. Родители художника (II)
Томас Бентон
Томас Бентон
Томас Бентон «Городские развлечения и подземка», 1930 г.